Верующие женщины Godwomen.org

Три самых необычных рождественских фильма

Допрос у зловещего Санта-Клауса, рождественское чудо для киллера и "Реквием" - о странном рождественском кино. 

Фильм Терри Гиллиама "Бразилия"
Каких только Санта-Клаусов мы в кино не видели: и добрых, и злых, и устав­ших от жизни, и невротиков, и алкоголиков. Однако такого зловещего, как в этом фильме, думаю, еще не бывало. Санта-Клаусом здесь оказывается заместитель главы Министерства информации — очень мрачного учреждения, которое занимается пропагандой в антиутопическом мире. 

Действие фильма происходит накануне праздника: всюду мишура, блестки и гирлянды. Казалось бы, тоталитарное государство, очень много намеков и на Замятина, и на Оруэлла, и на Кафку, тем не менее мы видим классические рождественские атрибуты. Гиллиам показывает, что Рождество здесь полностью перевернуто и напрямую связано со смертью: оно буквально воспринимается как праздник смерти и несвободы.

Главный герой Сэм Лаури, которого играет Джонатан Прайс, бросает вызов системе: он устал быть ее винтиком. Чудом, как всегда в этих историях, оказывается любовь — в нашем случае любовь к прекрасной Джилл, которую играет Ким Грайст. Именно с помощью любви герой пытается прорваться из ада в рай и возвращает себе способность действовать — бунтовать против системы.

Финал фильма очень странный и довольно страшный. Герой сидит на допросе в кресле для пыток. Над головой у него некое устройство для облучения мозга. Мы понимаем, что Сэм на грани безумия. В какой-то момент мучители говорят: «Мы его потеряли». Кажется, что это действительно так. Однако вдруг герой начинает петь песню Ари Баррозу "Aquarela do Brasil" - лейт­мо­тив фильма. С одной стороны, можно сказать, что в этой сцене он возвращает себе субъектность, потому что начинает петь, когда сам захотел. Brasil в ирланд­ской мифологии — прекрасный мифический остров. Возможно, это и есть то самое место, в которое нашему герою удалось уйти. С другой — все это могло быть, наоборот, проявлением безумия. В любом случае выход из системы произошел, и именно это для Гиллиама важно.


"С широко закрытыми глазами"

Иногда города играют странные роли — роли друг друга. В фильме Стэнли Кубрика "С широко закрытыми глазами" Лондон, в котором проходили съемки, сыграл роль заснеженного Нью-Йорка. Мы видим бесконечные рождественские витрины, елки, подарки. По ярким улицам идет странный человек в черном пальто и белой рубашке — черно-белый герой в пестром мире. Это доктор Билл Харфорд, которого играет Том Круз. У него есть красавица-жена Элис — ее играет Николь Кидман. 

Харфорд один, как и положено герою рождественской сказки. Он борется с тайным обществом — пытается его раскрыть или по крайней мере спастись от него. Мир Рождества — это не мир героя: ему еще предстоит войти в него. Многое в фильме показано через Харфорда, и мы до конца не понимаем, реально ли происходящее. Может быть, это все привиделось герою? Мой любимый эпизод — это момент, когда он заходит в кофейню. Там на фоне играет какая-то очень странная и печальная музыка. Через какое-то время становится ясно — это «Реквием» Моцарта. В кофейне накануне Рождества должна играть песня «Jingle Bells». Скорее всего, Кубрик говорит о том, что «Реквием» звучит в душе героя, то есть почти все, что мы видим и слышим, — это овнешнение внутреннего. А звучит эта композиция потому, что герой обуреваем темой смерти и очень ее боится.

Кризис Харфорда заключается в том, что он разучился любить. Любовь — это возможность не только брать, но и отдавать. Именно с этим обменом у героя проблемы. В этом смысле он живет с широко закрытыми глазами, то есть ничего, кроме себя, не видит. Еще Харфорд интересным образом одержим плотской любовью. Герой настолько привлекателен, что на него набрасываются абсолютно все — от портье в гостинице до дочери пациента. Таким образом, с одной стороны, он обуреваем темой плотской любви, а с другой — темой смерти.

Конечно, герою нужно выйти из кризиса. В этом ему помогает маска — один из важнейших образов фильма. Однажды Харфорд видит ее на кровати: маска лежит там, где должен быть он. Герой осознает себя как неживое тело, внутренне мертвого человека и вдруг начинает рыдать. Это и есть то самое чудо, прозрение, катарсис, которых ему не хватало. Нравственный переворот здесь показан с помощью цветового намека. У Кубрика вообще очень интересно наблюдать за цветом: в финальной сцене черно-белый до этого Харфорд наконец-то надел красный свитер. Кажется, перед нами намек на то, что он оживает.

Финал фильма: герой наконец надел красный свитер, а значит, надежда есть.

"Залечь на дно в Брюгге"

Старинные улицы, каменные гаргульи и другие затейливые элементы средневекового города. Когда город открывается полностью, мы пони­маем, что это предрождественские дни: улицы наполнены туристами, кругом елки, гирлянды — все очень яркое и пестрое. Уже с первых кадров нам говорят: это действительно традиционная рождественская сказка, но с каким-то важным элементом, то есть перед нами не вполне привычный святочный рассказ.

Главный герой, конечно, должен быть один во всем мире, один против всех. Само Рождество — это время, когда заканчивается один цикл и начинается новый, то есть своего рода зазор. Из этого микроскопического, но ощутимого зазора может пойти и нечистая, и волшебная сила. Неслучайно сказки любят полночь, миллениум и так далее. У нашего героя кризис — это тоже обязательное условие святочного рассказа. Оно необходимо для нравственного переворота. Структура развития героя: из морального ада через мораль­ное чистилище в моральный (а может быть, и самый буквальный) рай.

Главный герой Рэй завис буквально между сном и явью, жизнью и смертью, прошлым и будущим. Это киллер, который со своим напарником отправляется в бельгийский городок Брюгге по указу шефа. Зачем — не очень понятно: мы знаем только, что свершилось некое преступление. В Брюгге Рэю абсолютно ничего не нравится: ни местные музеи, ни храмы, ни необходимость сидеть в гостинице. Он ведет себя очень по-детски: как ноющий пятилетний ребенок: "Я больше не могу, я устал".

Рэю кажется, что он один. И тут возникает первое из рождественских чудес фильма — все готовы ему помочь. Он один внутренне, но люди в Брюгге - городе, который ему кажется мертвым и застывшим во времени - готовы протянуть руку, что очень важно. Перед нами сказка для взрослых, где происходит этот самый нравственный переворот — внутренне мертвый человек возвращается к жизни. Последнее, что мы слышим, — это слова Рэя в машине скорой помощи: "Если я выживу, приду к матери этого мальчика, покаюсь перед ней и приму любое наказание". Важно, что здесь герой размышляет уже в терминах жизни. В последних кадрах в Брюгге идет снег — какое Рождество без снега? Это своего рода знак свыше: мы ждем рождественское чудо, которое произойдет если не с героем, то с нами.

Фильм задает довольно жесткие и неприятные вопросы. В утешительном рождественском кино подобные темы, как правило, смазываются, мы уходим чуть ли не в буквальный рай. Но в "Залечь на дно в Брюгге" этот рай скорее под знаком вопроса: нас оставляют на подступах в условном чистилище — до рая еще нужно добраться. Тем не менее Вифлеем­ская звезда Рождества светит и здесь — что очень важно!

Источник: arzamas.academy/mag/1169-merr