Верующие женщины Godwomen.org

Мистические страшилки американского производства буквально заполонили наш телеэкран. Немало сюжетов для этих ужастиков найдено в произведениях американского писателя-фантаста Говарда Филлипса Лавкрафта (1890—1937).

"Человечество станет свободным и диким по ту сторону добра и зла; мораль и законы будут отметены; все люди будут кричать, убивать и пьянствовать в радости. И тогда "изначальные" научат их новым способам кричать, убивать и пьянствовать; и вся земля запылает в Холокосте экстаза и свободы", — это пророчество автора странных произведений воплощается пока что на экранах. Но порой кажется, что предсказанные времена уже у порога.

Кто же он был, этот Лавкрафт, опубликовавший при жизни всего два своих рассказа и добывавший средства к существованию редакторской работой в третьестепенных издательствах? Стоило ему умереть, как тут же, без промедления, его имя стало знаменитым.

Популярность Лавкрафта среди европейских и американских интеллектуалов после того, как его книги увидели свет, сделалась столь велика, что некоторые критики объявили его "отцом современной литературы ужасов" и даже Эдгаром По ХХ века. Многие критики отказывались признать Лавкрафта автором некоторых рассказов, например, "Из склепа" и "Изгой", предполагая, что имеют дело с неизвестными произведениями Эдгара По.

В своих книгах он ссылался на загадочное произведение "Necromicon", написанное якобы неким арабом Абдулом Аль-Хазредом, и был при этом столь убедителен, что не то что многие читатели, но даже исследователи  предпринимали попытки отыскать "Necromicon". А кто-то пытался найти на карте США города Архем, Данвич и Инсмут, в которых разворачивается действие большинства произведений писателя.

Созданная Лавкрафтом его собственная Вселенная, весьма неуютная и даже пугающая, оказалась почему-то весьма притягательной для читателя, а потом и для зрителя — в основном телевизионного. В этой Вселенной есть упорядоченный Мир Светового творения, в котором мы живем, и есть Хаос, где царит абсолютное зло. Наш мир существует только потому, что в незапамятные времена Боги Седой Старины победили неких Властителей Древности и вытеснили их за пределы реального мира в Хаос, где они олицетворяют абсолютное зло. Впрочем, и  Боги Седой Старины равнодушны к людям, предоставляя им самим решать свою судьбу.

Но Властители Древности ждут своего часа, чтобы вернуться в реальный мир, где они имеют своих помощников ("темное братство", "маги хаоса"): они служат злу и стремятся проделать бреши в магическом барьере, отделяющем мир людей от Хаоса. Лавкрафт смотрит на будущее человечества весьма пессимистично: барьер, убежден он, будет разрушен, и Властители Древности ("изначальные") вернутся в наш мир, в котором выживут лишь те, кто будет служить им. "Темному братству" у Лавкрафта противостоят "белые маги", никогда, впрочем, не одерживающие окончательной победы над противником.

Посмертную популярность Лавкрафту в немалой степени создала таинственность, окружавшая его личную жизнь. Ни один из его корреспондентов — литераторов, ученых — не видел его воочию, до сих пор не найдено ни единой его фотографии. По американским издательствам в конце 1940-х годов путешествовали два "снимка" Лавкрафта. На одном он был сфотографирован рядом с Кафкой, но вскоре выяснилось, что Кафка никогда не был в Америке, а Лавкрафт никогда не покидал пределов США. На втором фото, как оказалось, изображен и вовсе Фицджеральд Скотт в студенческие годы.

Все это породило множество самых фантастических предположений. Одни утверждали, что под именем Лавкрафт укрывается очень известный и серьезный литератор, не желающий компрометировать себя изданием "ужастиков", другие были убеждены, что Лавкрафт — это псевдоним целого коллектива фантастов. Была версия, согласно которой писатель был столь страшен собой внешне, что не решался показываться на людях.

Последние свои годы Лавкрафт провел в Провиденсе (штат Род-Айленд), но значительную часть жизни прожил в Салеме (ныне пригород Бостона) и, по слухам, был прямым потомком одной из салемских колдуний, закончившей жизнь на костре в 1689 году. Пикантная подробность биографии!

Кем же был на самом деле Говард Филлипс Лавкрафт? Сказочником, пугавшим людей зловещими историями, или мрачным оккультистом, членом тайных обществ, а может быть, просто чудаком-мистификатором, сотворившим на потеху себе и публике из собственной жизни страшную сказку? Вообще-то Лавкрафт должен был занять почетное, но скромное место среди писателей-фантастов, и со временем его имя могло и вовсе затеряться среди них, сильно расплодившихся в ХХ веке. Но что-то выделило его из этого ряда. Что же?

Может быть, описание этих вот путешествий в мир Хаоса его героев, которые они совершали во сне, как, например,Гилман в рассказе "Ведьмин дом":  "Это был хаос, где неразличимые цвета воспринимались как шум, а сплошной гул оборачивался сумеречным светом. Он не взялся бы строить предположения относительно физической природы или отношения этого хаоса к его, Гилмана, реальному существованию. Гравитационные свойства бездны представляли собой совершенную загадку. Он не шел пешком, не карабкался и не плыл. Он не полз и не протискивался, но каким-то образом знал, что движется, причем движение происходило как с участием его воли, так и независимо от нее. О себе самом он не мог составить отчетливого представления. Его руки, ноги, туловище мешали разглядеть какое-то необычное искривление перспективы. Он лишь чувствовал, что его телесная оболочка и физические способности удивительным образом трансформированы и проявляются косвенно, отдельно, пародируя свои естественные функции и движения.

Хаос был населен, если можно так выразиться, и даже перенаселен необычными, незнакомых цветов и оттенков органическими и неорганическими формами... Абсолютно все формы, как органические, так и неорганические, невозможно было не только описать, но даже сравнить с чем-либо. Лишь иногда Гилман находил сходство неорганического объекта с призмой, лабиринтом, гроздью кубов или плоскостей. Органические формы напоминали ему порой группу пузырей, осьминога, гигантскую сороконожку, ожившего индуистского идола или замысловатую арабеску, передвигавшуюся подобно змее. Все, что он видел, было ужасно и, безусловно, таило в себе угрозу... Гул, рев, визг заполняли бездну. Просто нелепо было бы прилагать мерки ритма, тембр или высоту тона к этой дикой какофонии, которая тем не менее каким-то образом соотносилась с трудно уловимыми визуальными изменениями во всех объектах".

Описания, необыкновенно яркие и детальные, не имеющие аналогов в литературе того времени, всегда ставили в тупик исследователей творчества писателя. Увы, в наше время этот рассказ о сновиденческом полете, конечно, не может удивить ни одного специалиста-медика. Перед нами — яркое описание галлюцинации во время наркотического опьянения веществом типа ЛСД или другого галлюциногена, скорее всего растительного происхождения. В свете этого понятно, почему вспышка интереса к творчеству Лавкрафта приходится на 60-е годы ХХ века, когда Европу и Америку захлестнула волна наркомании. Тогда же имя Лавкрафта стало весьма популярным среди разного рода оккультистов, в первую очередь у членов различных сатанинских сект.

Не секрет, что в наши дни число организаций — поклонников сатаны в мире исчисляется сотнями. По большей части эти сообщества носят маскарадный характер и могут вызывать скорее смех, нежели страх. Но дело в том, что за этими сектами, как правило, скрываются более серьезные организации, корни которого якобы уходят в средневековье.

Лавкрафт же имени сатаны в своих произведениях не упоминал. Созданная его воображением Вселенная и проповедуемое им разделение в ней добра и зла никак не вписываются в учение современных последователей "князя мира сего".

Чем же объясняется интерес сатанистов к творчеству писателя, мировоззрение которого было хотя и в достаточной степени демоническим, все же отличалось от их идеологии?

Аргентинский психиатр, мистик и парапсихолог Хуан Бельчите, анализируя галлюцинации наркоманов, которых он лечил, пришел к выводу, что большинство этих видений сводится к захватывающему полету в невероятном, ярком, иногда пугающем мире с искаженным пространством, населенном непонятными человеческому разуму "сущностями". По сути, наркоман в состоянии "кайфа" сам является распахнутыми вратами в Хаос. Таким образом, аргентинский врач ставит знак равенства между наркоманией и сатанизмом.

Версия Бельчите подтверждается тем, что ни один шабаш или "черная месса" сатанистов не обходятся без наркотиков, хотя бы легких. Более того, использование одуряющих зелий имеет древнюю традицию в оккультных братствах. Нелишне напомнить, что в состав двух наиболее известных средневековых колдовских зелий — "ведьминой мази", предназначенной для полета (!), и "микстуры откровения" — входят белладонна, дурман, белена, мандрагора, а также кожа жаб и саламандр. Известно: представители семейства пасленовых, к которым принадлежат упомянутые растения, содержат сильнодействующие психоактивные алкалоиды атропин, скополамин и гиосциамин, а кожа жаб — источник психоделиков диметилсеротенина и буфотенина.

Ни одна статистика не скажет вам точно, сколько наркоманов живет сегодня на нашей планете. Наиболее точно обрисовал ситуацию русский геополитик Александр Дугин: "Хаос уже здесь. Он вежлив и корректен в странных гипотезах "третьей научной революции". Он парадоксален и сух в постмодернистских социологических теориях. Он вызывает улыбку в рекламных роликах и фантастических сериалах. Он пикантен в "романах ужасов". Он банален в уфологических журналах. Он вызывает отвращение и брезгливость в противоестественных ритуалах современных сатанистов. Но истинный свой объем и истинный свой облик он пока скрывает. Лик этот страшен".

"Наука и жизнь"