С одной стороны, мы имеем кризис удивления, с другой — кризис желания, а в сумме получается кризис школы. Ответ на этот кризис может быть только один: свидетельство о том, что жизнь — великая и красивая штука.
Первый вопрос, который интересует всякого подростка и любого ученика: существует ли что-то действительно волнительное и красивое в этом мире? Факт не очевидный, и его надо доказывать.
Второй вопрос: есть ли любовь? Всех людей волнует, есть ли любовь на самом деле. Вроде пишут в книжках, но вдруг это неправда.
И третий: существуют ли великие судьбы?
В конце концов, все запросы сводятся к одному: удивите меня! Есть такая книга "Дети пишут Богу", и в ней один мальчик просит: "Господи, удиви меня!"
Каждое утро, просыпаясь, мы молимся, чтобы Бог был в нашей жизни, но что это значит? Чтобы была новизна, чтобы была Жизнь — с большой буквы. Чтобы происходили удивительные красивые вещи, на которые мы будем как-то отвечать. Поэтому прежде всего нужно понять, где начинается нормальная школа, с чего она начинается и как это в нее вернуть. Один богослов говорил, что если мы людям не даем Христа, то мы даем им слишком мало. И в этом смысле смирение — это когда ты не готов на меньшее. Вот практически формула смирения. Человек отчаявшийся соглашается на меньшее. Он говорит: «Ну хорошо, хотя бы это». «Хотя бы это»: так выглядит генеалогия греха.
Гордыня — когда ты говоришь себе, что можешь сам всего добиться: руки-ноги есть, голова на плечах, вся жизнь перед тобой. Современный идеал — self-made man — "человек, который сделал себя сам". В общем-то, идеал неплохой, но почему гордыня — страшный грех? Потому что если ты так думаешь и пробуешь так жить, через какое-то время тебя настигает уныние от того, что что-то не удалось. И ты начинаешь с этим унынием что-то делать. Поскольку великие вещи не получились, человек соглашается на меньшее: "Ну, хотя бы так. Зато я хорошо зарабатываю, зарплата в три раза выше, уже неплохо. Еда — могу прокормить десять человек, на мне родители, теща, родственники. Бизнес свой, да и женщинам я еще нравлюсь…". Получается, человек начинает судить свою жизнь по меркам сребролюбия, чревоугодия и прелюбодеяния. И весь ужас в том, что он не просто грешит, но постепенно применяет к себе все более мелкую и мелкую линейку. Говорит: "Ну, хотя бы так…".
Это как раз то, что в подростковом возрасте вызывает ярость. Родители, все вокруг твердят: "Ты можешь хотя бы это обеспечить? Найди хотя бы работу, хотя бы получай зарплату". Но молодому человеку мир нужен! А не «хотя бы» работа…
Смирение как преодоление гордыни начинается тогда, когда я говорю: «Мне для счастья нужно гораздо больше, чем я сам. Я слишком маленький для того, чтобы самому сделать себя счастливым. Мне нужен опыт величия».
Настоящая педагогика начинается с того, что человеку эту жажду величия жизни насыщают. Показывают, где оно, величие, обитает. Как это делается? Первый пункт — обнаружить и признать, что что-то красивое есть. Что-то очень маленькое, но красивое. Птица, цветок, камень, глаз, разговор, стихотворение, фильм. Точка вхождения величия в жизнь — красота. А дальше работает средневековая христианская формула: если эта вещь так прекрасна, как же прекрасен Тот, Кто ее создал? В итоге все выстраивается как следование за красотой, и ты в конце концов приходишь к началу, вверх по течению к истоку — к Богу.
Конечно, возникает вопрос: что красиво, а что не красиво. Для этого у нас есть надежный инструмент — наше сердце. Оно сделано хорошим Мастером, и оно работает. У всех людей, даже поврежденных грехом, пока мы живы, сердце откликается на прекрасное.
Иногда говорят: бывает красота божественная и греховная. Ничего подобного. Вся красота — божественная. Греховной она становится тогда, когда мы с ней что-то не то делаем. Например, встречу с красотой превращаем в ужасную педагогику. Вот то, что сейчас происходит в школе — это что-то греховное. Мы берем удивительное и красивое и превращаем в скучное и невыносимое.
Но если современная школа — такая, неужели все эти скучные учебники — тонны, библиотеки страшно скучных книг — действительно содержат внутри что-то удивительное? Оказывается, да, потому что за каждым знанием стоит что-то удивительное. Все в школьном учебнике существует только потому, что на земле жил какой-то человек, который был крепко удивлен, затем он для себя это выяснил, и теперь оно стало учебником. Поэтому нормальное образование — возвращение к истокам, возвращение к исходному удивлению.
Так мы подходим к вопросу о том, зачем учить ненужное. Обычно все дети говорят: «Это мне не пригодится, поэтому — отстаньте». На самом деле это злые игры с родителями. Такие же, как когда муж с женой спорят из-за немытой посуды. Они не могут выяснить, кто будет мыть посуду, но дело не в посуде, а в чем-то более глубоком. И когда родители выясняют с детьми отношения по поводу того, нужны им те или иные знания, значит, кризис уже наступил.
Не бывает "нужных" знаний — по большому счету все знания «ненужные». Но знания бывают приносящими тебе радость и не приносящими. Они делают тебя счастливым или не делают. А поскольку ребенок не рассчитывает, что в школе есть хоть что-то, имеющее отношение к его счастью, приходится применять критерий нужности и ненужности.
Самое прекрасное в школе то, что, слава Богу, есть в ней люди, которые сумели прорыть ход к удивлению. Всегда найдутся «чокнутые»: кто-то любит поэзию, кто-то любит музыку, кто-то любит математику. И настоящий вопрос в том, что каждый открывает для себя путь к красоте стихийно — только потому, что он молодой человек и у него живое сердце.
Ужас и христианской педагогики заключается в том, что мы пытаемся подростков смирять. Но христианство — это дерзновение, и начинается оно как призыв не соглашаться на меньшее. Ведь не соглашаясь в малом, ты так откроешь Бога, обязательно до Него дойдешь. Христианство — призыв к максимальному дерзновению, которое в то же время совпадает со смирением. Потому что когда ты открываешь большие вещи, то понимаешь, что перед ними ты — маленький. Это как быть на берегу моря: ты совсем не комплексуешь, что гораздо меньше моря, просто находишься с ним рядом и ты — счастлив.
Чувство смирения перед великим тождественно счастью. Это есть основа, ответ на скуку и потерю удивления и красоты. Христианская педагогика должна быть построена как защита красоты. И ужасно, что для многих христианство тоже в этом сговоре. Приходя в воскресную школу, маленький человек понимает, что перед ним что-то великое, но ему тут же протягивают набор скучных знаний: "Вот то, что тебе необходимо, чтобы спастись".
Если христианская педагогика не дарит человеку опыт красоты и удивления, она все теряет. Она просто не может передать Христа. Потому что Христос, мягко говоря, удивителен.
Александр Филоненко, доктор философских наук,
преподаватель Института религиозных наук им. св. Фомы Аквинского, Киев
Источник: otrok.org
Пн, 04 November
Обновлено:12:07:01 AM GMT
Премудрость и знание чистое